П.И.Филимонов. Работа поэта. Рец на книгу: Борис Херсонский, «Одесский дневник 2015-2017. Взрывная волна» (Харьков, Фолио, 2017)

Новая книга стихов Бориса Херсонского оставляет странное впечатление. Возможно, это связано с тем, что никогда раньше я книг Бориса Херсонского попросту не читал. Нет, я, конечно, знал о существовании такого поэта, я читал его тексты, но вот книгой я их в руках не держал и туда не углублялся. В книге этой представлены тексты, написанные автором, как и следует из подзаголовка, в Одессе, в 2015 и 2016 годах. Причём внутри книга разделена на главы, каждая из которых представляет собой набор текстов автора, написанных за какой-то конкретный месяц, начиная, натурально, с января 2015 и заканчивая декабрём 2016 года. Тексты, в большинстве своём, хорошие, качественные, вдумчивые, эмоциональные. Актуальные и злободневные. Всё с ними вроде бы хорошо, написаны они в той самой бродской традиции, которую я и мне подобные так любим, хорошие, словом, стихи. Но очень лично меня смущает одно обстоятельство. Их количество. Складывается такое ощущение, что день, проходивший без написания стихотворения – а такие, пусть и в небольшом количестве, но были – тяжёлым грузом ложился на совесть автора и вынуждал его на следующий день херачить три-четыре стихотворения. Всё понятно, аналогичный одессит Олеша, ни дня без строчки, вот это всё, но почему-то я всё время думал, что это справедливо и работает для прозы. Это там автору действительно нужно постоянно упражняться, чтобы держать себя в форме, чтобы не растерять саму способность складывать буквы в интересные кому-то ещё, кроме него, слова. С поэзией, думал я всегда, это работает несколько по-другому. Приходит вдохновение, вроде как, тогда ты что-то сочиняешь, потом записываешь и в процессе записи правишь. Если есть, что править.
Возможно, у Бориса Херсонского другой метод написания стихов. Возможно, он действительно садится за стол/компьютер, за что он там садится, я не в курсе, и пишет по часам. И вдохновение тоже приходит к нему ежедневно, или просто жизнь его и его страны (что, кстати, правда) настолько наполнены всевозможными событиями, настолько эмоционально насыщают его, что вдохновение его просто не покидает. Я вообще ни разу не иронизирую, честное слово. Я говорю всего лишь о том, что для меня это удивительно, но это же не значит, что это не может быть правдой.
Но у меня сложилось лёгкое впечатление того, что автор больше демонстрирует нам своё техническое мастерство, чем делится наболевшим. И, возвращаясь к вышесказанному, мастерством он, безусловно, обладает в полной мере. Даже при таком количестве текстов, написанных за короткое время, текстов разных, коротких и длинных, документально-фиксирующих и эмоционально-размышляющих, их среднее качество поражает. Плохих среди них, наверное, нет совсем, менее удачные можно пересчитать по пальцам одной руки. И всё равно этот вопрос остаётся. И – не знаю, как остальным читателям этой книги – а лично мне мешает относиться к ней вот прямо совсем-совсем серьёзно. Что-то точит внутри, какой-то червяк сомнения присутствует. Но я отбиваю свои сомнения тем аргументом, что я всё-таки совсем не знаком с творческой биографией Бориса Херсонского, и может быть, так у него было всегда.
Если не знаком, то чего ж ты не познакомишься, может мне на это предъявить вдумчивый читатель (не столько меня, сколько Бориса Херсонского). А я не буду, пожалуй, отвечу я ему. Я не считаю, что для понимания или получения и последующей передаче в письменном виде ощущений от какой-либо книги нужно знать личную и творческую биографию писателя. Мне кажется, что, если человек выпускает в мир свои тексты, то именно текстами он и хочет что-то этому миру сказать, а не своей творческой или нетворческой биографией. И именно по текстам мы и должны его судить и рассматривать. Что я и делаю.
Что касается содержания текстов Бориса Херсонского в этой книге, то условно их можно разделить на две части. Стихотворения философского содержания и стихотворения философского содержания, связанные с войной. Понятно, что жизнь украинских поэтов прямо сейчас, как и два года назад, с войной связана неразрывно, что война находится у них не то, что на пороге, а прямо в доме, зашла, уселась за стол, залезла с ногами и ничем её оттуда не согнать. Понятно, что невозможно не писать о том, что занимает умы, сердца и взгляды. Понятно, что нормальный человек может в оценке этой странной войны занимать одну-единственную позицию. Которую Борис Херсонский и занимает. И несмотря на то, что позиции наши по этому вопросу в целом совпадают, и несмотря на то, что я понимаю, что в данной ситуации сложно оставаться нейтральным, здесь что-то тоже для меня всё равно не складывается. Слишком отдаёт ангажированной публицистикой. Опять-таки безупречной выполненной технически, не лишённой мысли и явно написанной не просто так, а после анализа, прочувствования и пропускания ситуации через себя. И всё равно. Не поднимается это всё до какого-то высокого уровня обобщений, до какого-то видения военной хроники с высоты птичьего – ну, не птичьего, само собой, – полёта.
Ко второй части текстов претензий у меня нет совсем. Я получаю от них то, что хочу получать от хорошей, толстой и всеобъемлющей книги стихов – упоение красивыми созвучиями и возможность погрузиться в эмоции. Я получаю то, чего и жду, когда открываю этот сборник, зная немного о творческой манере Бориса Херсонского. В этом смысле поэт хорошо выполнил свою работу. Сделал то, чего его потенциальные читатели от него ожидали. Без неожиданностей. Без откровений. Без инсайтов. Но и такие сборники тоже нужны. Если ты открываешь упаковку с чёрным шоколадом, ты должен там найти чёрный шоколад, а не ванильное, например, мороженое. Ты, конечно, лишишься приятной неожиданности и, возможно, лучшего события своего дня, но зато уверишься, что некоторые вещи в мире всё ещё идут как надо. Вот примерно об этом и Борис Херсонский.